作词 : Дмитрий Файн
作曲 : Константин Рудчик
я - дядя шкваркий, спать люблю в планке,
мой чаёк - в кипяточке поганки.
мой скелет как в блокаду санки.
груженные трупом юркие санки,
которые рвут тупыми полозьями лёд.
рвут, но едут к точке, где игла проигрывателя
чудесным образом через иглу швеи
превращается в иглу баяна.
и там зияет тонкая глубокая портального типа рана.
а из раны сочится мирра, сочятся черти,
сочится мёд, а также тихий шёпоток.
он шепчет голосом покойного актёра Янковского
о том, что всё в пизду умерло и поэтому точно
уже ничто не умрёт, но и живым не станет.
а всё будет бесконечно тупо и вальяжно длиться,
будут дымиться сиги, будет тянуться пицца,
будет потеть там же где и потело, будут визжать все дрели
и девушки будут хотеть и чуть не хотеть чтоб их хотели.
или всё будет не так и шёпоток спиздил... проверим
作词 : Дмитрий Файн
作曲 : Константин Рудчик
я - дядя шкваркий, спать люблю в планке,
мой чаёк - в кипяточке поганки.
мой скелет как в блокаду санки.
груженные трупом юркие санки,
которые рвут тупыми полозьями лёд.
рвут, но едут к точке, где игла проигрывателя
чудесным образом через иглу швеи
превращается в иглу баяна.
и там зияет тонкая глубокая портального типа рана.
а из раны сочится мирра, сочятся черти,
сочится мёд, а также тихий шёпоток.
он шепчет голосом покойного актёра Янковского
о том, что всё в пизду умерло и поэтому точно
уже ничто не умрёт, но и живым не станет.
а всё будет бесконечно тупо и вальяжно длиться,
будут дымиться сиги, будет тянуться пицца,
будет потеть там же где и потело, будут визжать все дрели
и девушки будут хотеть и чуть не хотеть чтоб их хотели.
или всё будет не так и шёпоток спиздил... проверим